И прошлое напомнит о себе

Выставка «Архитектура перемен» была организована ГБУ «Мосстройинформ» совместно с Центральной научно-технической библиотекой по строительству и архитектуре (ЦНТБ СиА) ФБУ «РосСтройКонтроль» Минстроя России и прошла под патронатом Департамента градостроительной политики Москвы.

Из фондов строительной библиотеки

Экспозиция посвящалась одному из самых ярких периодов в истории градостроительства Москвы — 1930-1950 годам.

В течение двух недель на выставке можно было познакомиться с раритетными экспонатами: книгами и фотографиями об архитектуре Москвы 30-50-х годов прошлого века, генеральными планами реконструкции столицы, схемами Московского метрополитена, планами и картами Москвы, книгами и документами о высотном строительстве. Все они принадлежат Центральной научно-технической библиотекой по строительству и архитектуре.

Директор департамента библиотечной и архивной деятельности ФБУ «РосСтройКонтроль» Сергей Луньков выразил надежду, что выставки уникальных изданий из собрания библиотеки станут традиционными.

Если такие мероприятия продолжатся, они наверняка будут востребованы. Первая выставка показала, что история архитектуры, история строительства интересует многих. По данным организаторов, в «Доме на Брестской», где проходила выставка, побывало более 600 человек — проектировщики, строители, архитекторы и обычные граждане — любители истории. И далеко не все из них — москвичи. Приезжали даже из Красноярска!

Экспозиция карт будет открыта до конца года

Выставка карт Москвы занимает целый этаж «Дома на Брестской». Впервые типографским способом карта Москвы была издана за границей немецкими дипломатами в 1556 году. Иностранцы тогда сильно удивлялись просторным дворам и садам, которые занимали значительную территорию города.

Серьезно к созданию карты Москвы подошел Иван Грозный. Во время его царствования собиралась информация о городе, которая потом легла в основу карты. На выставке можно увидеть чертеж 1597 года, который отражает радиально-кольцевую структуру нашей столицы. Он наглядно показывает, что она делилась на Китай-город, Белый город (в пределах Бульварного кольца), Старгород (в пределах Садового кольца).

Представлена карта, выполненная архитектором Иваном Мичуриным на основе геодезической съемки. На карте Москвы 1739 года указаны 328 монастырей и церквей и два питейных двора. (В достоверность последних цифр верится слабо.) Иван Мичурин был известным архитектором первой половины XVIII века и построил в Москве достаточно много объектов. Но потомки знают о нем до обидного мало. Даже его портрет не сохранился.

Конечно, экспозиция карт больше интересна людям подготовленным. Но и таких приходит немало. При мне мужчина, представившийся кадровым строителем, с интересом рассматривал план Кремля времен царя Алексея Михайловича и сравнивал расположение объектов на его территории с сегодняшним положением вещей.

На выставке можно обстоятельно познакомиться с генеральным планом реконструкции Москвы, принятым в 1935 году. Он представлен и полностью, и фрагментарно. Во многом именно благодаря этому документу столица приняла свой сегодняшний облик. На плане встречаются белые линии с надписями «новая магистраль», «новый проспект». Названия этим объектам придумать еще только предстояло.

Конкурсы как двигатель градостроительства

Генплан разрабатывался с 1931 года. Но разговоры о реконструкции Москвы начались сразу после переезда сюда Советского правительства. В представлении руководителей страны столичный город первого в мире социалистического государства должен был отличаться широкими проспектами, прямыми улицами, просторными площадями, монументальными зданиями уникальной архитектуры… Москва с множеством узких улиц, извилистыми переулками, многочисленными храмами и церквями мало соответствовала выдвигаемым требованиям. Были даже совершенно серьезные предложения снести центр «до основания, а затем построить новый центр». К счастью, оно не прошло.

Архитекторы понимали, что скоро будут нужны новые амбициозные проекты. И выиграет тот, у кого на руках окажется готовая работа. Активизировались архитектурные конкурсы. Конкурсы 1920 - 1950-х годов рассматриваются специалистами как двигатель перемен в архитектуре и даже в общественной жизни. Марк Акопян, старший научный сотрудник Института архитектуры им. А.В. Щусева, прочитал на эту тему лекцию посетителям выставки. По его словам, самые яркие конкурсы бывают на стыке разных эпох. Что и подтвердилось в 20-е годы прошлого столетия.

В фантазиях участники конкурсов были практически не ограничены. Проект мог остаться на бумаге, но он все равно продвигал вперед и архитектуру, и градостроительство. Заложенные в нем идеи либо использовались в последующих работах, либо развивались глубже и тоже находили свое применение на практике. Архитекторы учились друг у друга.

Самым значимым считается конкурс на лучший проект Дворца Труда, который проходил в 1922 — 1923 гг. По замыслу руководителей Моссовета, Дворец Труда должен был сочетать функции Дворца съездов, Дома культуры, горкома партии, театра и много чего другого. Его видели «грандиознейшим сооружением в мире». Под его строительство была снесена историческая застройка почти рядом с Кремлем

Первое место занял проект ленинградского архитектора Ноя Троцкого (к Льву Троцкому отношения не имеет). Братья Веснины представили первый пример здания в стиле конструктивизма, они заняли третье место. Увы, ни один проект не был воплощен в жизнь — у Советского государства в ту пору отсутствовали средства на «грандиознейшее сооружение». Но каждое поколение молодых архитекторов учится на примере этих выдающихся проектов.

А вот проект библиотеки имени Ленина (теперь Российская государственная библиотека) был реализован полностью так, как задумывал его автор Владимир Щуко. На это ушло 30 лет. Конкурс состоялся в 1928 году. Строительство началось в 1931-м. В 1960-м было закончено оформление здания.

Перед арбитрами все равны

Историки отмечают строгое соблюдение принципов анонимности и состязательности на конкурсах того времени. В жюри поступали пронумерованные конверты с проектами. Авторы не назывались. Это могли быть как известные мастера с дореволюционным опытом, так и неизвестные новички. Жюри отбирало пять лучших работ. После чего им приносили новые конверты, теперь уже с указанием фамилий. Все конверты вскрывались прилюдно.

За первые пять мест выплачивались денежные премии, независимо от того, будет ли реализован проект. Суммы были вполне приличные. К примеру, премия автору лучшего проекта библиотеки им. Ленина составила пять тысяч рублей. Тогда как средний размер зарплаты служащих Москвы в 1928 году исчислялся 105 руб. в месяц. Причем зарплата основной массы служащих до 90 руб. не дотягивала.

Архитектурные конкурсы продолжались и в дальнейшем. Но в 30-е годы прошлого века стали появляться проектные организации, начало внедряться типовое проектирование. Участников ограничивали все большим количеством правил и норм. Пространство для творчества сокращалось.

И мы должны быть очень благодарны архитекторам 1920 — начала 1930-х годов, успевших оставить нам такое яркое разнообразно наследство.

Содружество разных стилей

Многие проекты 1920-х годов были реализованы только спустя 10-20 лет. В результате застройка Москвы в 1930 — 1950 годах осуществлялась под влиянием разных архитектурных стилей: конструктивизма, рационализма, ар-деко, брутализма, сталинского стиля (соединившего ар-деко, ампир и эклектику). И все стили благополучно уживались.

В 30-е годы предпочтение отдавалось большим архитектурным комплексам. Все, что тогда строилось, было как бы презентацией достижений советского строя. Место, предназначавшееся для Дворца Труда, заняла гостиница «Москва» на 1000 номеров. Здание гостиницы вполне гармонирует с расположенным напротив зданием Совета Труда и Обороны (архитектор Аркадий Лангман). Совет Труда и Обороны был упразднен через два года после того, как поселился в этом здании. Его сменил Совет Министров СССР, потом Госплан СССР, а сейчас здесь находится Госдума РФ.

Долгое время дом оставался эталоном правительственного здания. Сейчас в Интернете мелькают сообщения: дескать, после того, как для Госдумы построят новое здание, нынешнее будет разобрано, а на его месте появится что-то более современное. Очень бы не хотелось расставаться с памятником ушедшей эпохи. Пусть специалисты и считают его не самым выдающимся.

На выставке были представлены фотографии и других объектов, построенных в 1930-е годы. Это основные мосты через Москвы-реку — Большой Каменный, Большой Краснохолмский, Крымский, Большой Москворецкий, Смоленский метромост. И просто жилые здания того времени — массивные, основательные.

В эти же годы была расширена улица Горького (Тверская) — центральная магистраль города.

Дома ездили по улице

На выставке были вывешены фотографии, запечатлевшие передвижку зданий на улице Горького. Этот, ныне подзабытый способ, использовался при ее расширении. А что значит расширить? Проще всего снести старые здания, а потом построить новые — подальше от дороги. Но, во-первых, дорого. Во-вторых, среди зданий есть исторические памятники. Поэтому решили дома передвинуть.

В середине 1936 года была создана Контора по передвижке зданий. Штат укомплектовали в основном специалистами из Метростроя, поскольку основные действия приходилось производить под землей. В этой конторе начинал свою трудовую деятельность известный московский строитель Юрий Монфред. Как он вспоминает в своих мемуарах, восемь — десять месяцев ушли на то, чтобы проверить и опробовать устройства и механизмы, необходимые для передвижки. Потренировались на передвижке небольших домов. И только после приступили к работам на улице Горького.

Среди передвинутых объектов здание Моссовета (нынешняя мэрия), построено в XVIII века, здание глазной больницы, тоже постройки XVIII века. Сдвигались здания в некоторых случаях довольно далеко — и на 50 и даже на 90 м. И не всегда движение осуществлялось по прямой, что еще больше усложняло задачу. Жильцы домов переезжали вместе со своим домом и при этом продолжали пользоваться электричеством, водой, газом. Лишь главврач глазной больницы отменил операции, хотя строители и заверяли, что ничего страшного не произойдет.

Передвигали дома и в других местах столицы, где того требовала реконструкция, —на Хорошевском шоссе, на Садовом кольце. Приходилось перевозить и заводские корпуса. Всего в 1937 —1941 годах переместили 22 тяжелых, кирпичных здания.

Зато сохранили ГУМ

Далеко не все замыслы удалось реализовать. О неосуществленных проектах 1920 —-1950 годов рассказал посетителям старший научный сотрудник Музея Москвы Денис Ромодин.

В частности, не удалось построить здание Наркомата тяжелой промышленности. Оно задумывалось как комплекс административного здания, общественного центра на первых этажах и трибун на Красной площади. Идея принадлежала наркому Серго Орджоникидзе. Однако он скоропостижно умер, а желающих поддержать его начинание не нашлось. Зато сохранилось здание ГУМа. Наркомат собирались строить на его месте.

Но самым большим разочарованием для всех стал нереализованный проект Дворца Советов. С мечтой о Дворце Советов руководство страны, Москвы, да и советские люди прожили больше 20 лет. Впервые предложение о его строительстве было озвучено в 1922 году. Чтобы освободить для него место, был снесен Храма Христа Спасителя.

Советское руководство рассматривало Храм Христа Спасителя как символ царской России. Дворец Советов — как символ торжества коммунизма. Дворец Советов строился не только в качестве здания для проведения собраний, съездов и размещения органов государственной власти. Он изначально задумывался как архитектурная доминанта города. Из 160 проектов выбрали проект Бориса Иофана. Дворец Советов представлял собой ступенчатую башню, помещённую на высокий стилобат и состоявшую из поставленных друг на друга цилиндрических ярусов. Вершиной монументального дворца должна была стать 100-метровая статуя Ленина, а сооружение должно было превратиться в гигантский пьедестал для памятника.

Подготовительные работы заняли целых семь лет, и строительство подземных этажей и нулевого цикла начали лишь в 1939 году. К 1941 году успели выстроить самую малость. А по плану здание уже в 1942 году должно быть сдано в эксплуатацию!

Дворец не построили, но опыт приобрели

Считается, построить Дворец помешала Великая Отечественная война. Возможно, если бы не война, возвести его все-таки бы удалось. Но за сколько лет? И сколько бы это стоило? Можно преклоняться перед энтузиазмом архитекторов и строителей того времени. Но очень сложно понять, каким образом столь смелый замысел собирались реализовать на практике?

Опыта строительства таких сооружений тогда не было ни у нас, ни за рубежом. Высота здания 415 м превышала высоту башен Москва-Сити, а если со шпилем (495 м), то и самого высокого здания России — Лахта Центра. И Москва-Сити, и Лахта Центр возводились по строительным технологиям и с помощью техники, о которых в 30-е годы прошлого века и не помышляли. И даже при современных технологиях возникало немало сложностей.

Но все равно опыт, полученный на Доме Советов, стал для строителей весьма ценным. Здесь успели разработать несколько технологий, которые в дальнейшем оказались полезными для высотного строительства. Во время войны конструкции здания пришлось разобрать и использовать для строительства мостов, в том числе первого (временного) Крымского моста, который позволил ускорить освобождения полуострова от фашистов.

С проектом было очень сложно расстаться. Его пытались реанимировать и после войны, но безуспешно. Тем временем появились проекты восьми высотных зданий Москвы, которые возводились по совсем иным и вполне понятным технологиям.

Прощание со сталинским ампиром

Фотографии высоток можно было видеть в Доме на Брестской. Все они были заложены в день 800-летия Москвы. Архитектура высоток получила в специальной литературе название сталинский ампир или советский монументальный классицизм. За их строительством следил лично И.В. Сталин. Скажем, ему не понравилось, что здание МИДа в отличие от других «собратьев» почему-то сконструировали без шпиля. И недоработку пришлось исправлять, хотя сделать это совсем непросто.

Построены семь зданий: главный корпус МГУ на Ленинских (Воробьевых) гора, административное здание у Красных ворот, гостиницы «Ленинградская» и «Украина», жилые дома на Красной Пресне и Котельнической набережной. Самой высокой является главный корпус МГУ - 236 м.

Но еще выше - 275 м - должен был стать небоскреб в Зарядье, там, где сейчас разбит одноименный парк. Но его при жизни Сталина не достроили. Успели соорудить только стилобат. Под ним скрывался технический этаж, а еще ниже двухъярусный бетонный бункер, который, вероятно, планировалось использовать в качестве бомбоубежища.

Говорят, здание предназначалось для силовых структур. Но им туда въехать было не суждено. Строительство высотки было отменено, как «архитектурное излишество». В градостроительстве начиналась новая эпоха, хрущевская. Мне, как дилетанту, хочется назвать ее эпохой архитектурного аскетизма.

Елена Бабак

Этот материал опубликован в мартовском номере Отраслевого журнала «Строительство». Весь журнал вы можете прочитать или скачать здесь.