ГЧП: связка государства и бизнеса или концессия с элементами спонсорства и коррупции?
На самом деле, в термин «государственно-частное партнерство» (ГЧП) каждый вкладывает свой собственный смысл: от возможности прямого финансирования части бюджета проекта за счет государства до согласованных действий государства и бизнеса в рамках одного или нескольких крупных проектов. Главное, чтобы участники этого процесса говорили на одном языке и понимали потребности и задачи друг друга – а это во многих случаях не происходит. Ну, и такие эпитеты со стороны президента и членов правительства России в адрес бизнеса как «рвачи и барыги», «они там все мошенники» и «захотели урвать у государства» явно не прибавляют предпринимателям желание с таким государством сотрудничать и принимать на себя риски, которые невозможно просчитать.
Очередной «мега-проект» России – комплексное развитие территорий (КРТ) – невозможен без подключения механизма ГЧП хотя бы еще и потому, что новые микрорайоны потребуют новой инженерной и социальной инфраструктуры, новых дорог и городского транспорта, а все это, по большей части, находится в ведении муниципалитетов и регионов, это их зона ответственности и их средства. Так что необходимо найти формы, как государство может подключиться к КРТ, помимо выделения земельных участков, которых, как выясняется, в России опять-таки нет.
Конечно, начать стоит с лидеров – и это Московская область, которая по итогам 2020 года заняла 1 место в рейтинге по уровню развития ГЧП в России. Об этом участникам конференции рассказала Екатерина Зиновьева, министр инвестиций, промышленности и науки Московской области. Подмосковье очень быстро развивается, это второй после Москвы регион по экономическим показателям и первый в России по приросту населения. Поэтому потребности в жилье, социальной инфраструктуре, дорогах, инженерных сетях и т.д. здесь колоссальные. В настоящий момент действует 39 концессионных соглашений в различных сферах на 188 млрд. рублей. При этом правительство Московской области старается интегрировать на своей территории все государственные программы, которые могут быть интересны и бизнесу в рамках комплексного развития территорий. Так, в России активно развивается совместная программа ВЭБ и Минпосвещения России по строительству школ – она может быть задействована в рамках ГЧП. Еще один инструмент – инфраструктурные облигации ДОМ.РФ – их также можно использовать при строительстве инфраструктуры, поскольку ставка по ним 2-5% годовых, и это существенно облегчает кредитное бремя для бизнеса. Фактически, задача проектного офиса по развитию ГЧП в Московской области состоит в том, чтобы помочь потенциальному инвестору найти максимально выгодные решения с участием государства.
КРТ – механизм для бизнеса, а не для благотворительности
Взгляд девелоперов и строителей на комплексное развитие территорий и ГЧП представил президент Национального объединения строителей (НОСТРОЙ) Антон Глушков. По его словам, меры поддержки, которые оказывает государство строительному комплексу в последнее время, весьма позитивно сказываются на его деятельности, так что планы по строительству жилья 120 млн.кв.м. в год к 2030 году уже не кажутся недостижимыми. КРТ – это новый инструмент, который может существенно помочь для увеличения объемов строительства практически во всех российских регионах.
При этом самый предварительный анализ показывает, что только в пределах сложившихся границ муниципалитетов можно вовлечь в рамках КРТ земельные участки для строительства 800 млн кв.м. – по мнению Антона Глушкова, это обеспечит строителям долгосрочный задел на 6-7 лет и не потребует расходов на дополнительную инфраструктуру. Кроме того, механизм КРТ должен позволить подсчитать реальное количество аварийного и ветхого жилья, поскольку официальная статистика ничего не отражает. Сейчас официально в год выбывает и признается аварийным около 0,7% жилого фонда, однако муниципалитеты не спешат признавать жилье аварийным, потому что его тут же нужно расселять – а далеко не у всех муниципалитетов есть на это деньги и желание. Ну, а понятие ветхого жилья в законе до сих пор не закреплено, и сколько такового в наличии, не знает никто.
Что касается закона о комплексном развитии территорий, то это скорее рамочный документ, который защищает права граждан при расселении, а также устанавливает рамки отношений между инвестором и муниципалитетом. При этом большинство отношений должно регулироваться региональными нормативными актами, а регионы их выпускать как-то не торопятся.
При этом у бизнес-сообщества уже при первых же шагах внедрения КРТ возник ряд вопросов:
- как правильно отражать проекты КРТ в градостроительной документации?
- как учитывать объекты в рамках КРТ?
- как выстроить баланс интересов обладателей собственности и инвесторов?
- как сделать данный инструмент привлекательным для строителей и девелоперов?
Нужно сказать, что инвесторы и девелоперы понимают, что под механизм КРТ попадают очень привлекательные территории, как правило, в центре городов, однако не торопятся пользоваться этим предложением, поскольку очень многие вопросы не урегулированы. Так, законом предусмотрено внесение изменений в правила землепользования и застройки за 90 дней для целей КРТ, но при этом не регламентирована длительность внесения изменений в генеральный план города. А чиновники, как известно, склонны к проволочкам.
Еще одно требование, которое не учитывает реалии средних и малых городов, - наличие на территории, предназначенной для КРТ, хотя бы одного многоквартирного дома. Это требование ставит крест на расселении индивидуальных ветхих домов, а во многих городах – это огромные территории рядом с центром города. Эту норму закона также необходимо менять.
Кроме того, необходимо урегулировать предоставление собственником земельного участка в рамках КРТ не только для строительства жилья, но и социальной инфраструктуры. А для равенства прав всех участников процесса необходимо предусмотреть расторжение договора о КРТ только в судебном порядке, независимо от того, кто инициатор этого действия.
И самое главное - нужно, чтобы эти проекты были выгодны не только муниципалитету, но и бизнесу, а сейчас довольно часто такие договоры походят на благотворительные акции для местных властей.
«Не нужно бояться инициативы со стороны девелоперов. Очень часто ГЧП – это фактически проекты негласного спонсорства со стороны бизнес-сообщества органам исполнительной власти. Поэтому очень важно, чтобы этот инструмент был выгоден обеим сторонам, самодостаточен финансово и принес максимальную пользу всем участникам процесса», - подытожил президент НОСТРОЙ.
Однако депутат Мосгордумы, президент НАМИКС Елена Николаева поспорила с утверждением насчет благотворительности в адрес властей, поскольку такие действия уже попахивают коррупцией. По ее мнению, частно-государственное партнерство – это реальный выход для всех сторон при реализации комплексных проектов застройки. Любой большой микрорайон требует насыщения социальными объектами, которые обязано строить государство, и нужно правильно отработать заложенные возможности в рамках механизма ГЧП: например, регион заказывает строительство больницы или школы и выплачивает за это часть средств инвестору, который строит микрорайон. Очевидно, что при этом нужна гармонизация федерального, муниципального и регионального бюджетов и их взаимодействие для комплексного финансирования крупных проектов.
И еще одна сфера, где может хорошо отработать механизм ГЧП – это развитие малоэтажного строительства в пригородах. Большинство россиян хотят жить в частных домах, но рост цен для многих сделал это желание несбыточным. Выход – в реализации крупных проектов строительства индивидуального жилья, когда государство выделяет земельные участки, финансирует строительство транспортной, социальной и инженерной инфраструктуры, учебных заведений, кампусов, а инвестор – строительство жилья и создание качественно новых рабочих мест. То есть, «спальные» поселки должны уйти в прошлое – граждане должны иметь возможность учиться и работать там, где живут. Это исключит маятниковую миграцию из пригорода в город на работу и обратно.
Существенным подспорьем для развития ИЖС станет ипотека, которая с 2021 года теперь распространяется и на частное жилье. И, конечно, очень нужны современные заводы модульного домостроения, когда на участке производится только сборка домокомплекта. Для этого по всей России нужно поставить 10-12 современных, мощных заводов, и тогда можно говорить об индустриализации индивидуального жилищного строительства и его будущем развитии.
По мнению ряда экспертов, которые также выступили на круглом столе, необходимо менять саму идеологию ГЧП при комплексном развитии территорий. Нужно, наконец, проанализировать ситуацию с земельными ресурсами – земли под строительство у нас, традиционно, нет: она либо в гослесфонде, либо под сельхозугодьями, либо в частной собственности. Причем, где, какая и сколько, точно не знает никто.
В проектах нужно устанавливать только нижние показатели к эффективности зданий и сооружений: например, при строительстве аэропорта нужно задать только минимально эффективный показатель пропускной способности сооружения, а максимальный инвестор рассчитает сам, с учетом будущего развития этого бизнес-проекта. Не нужно бить инвестора по рукам, ограничивая его будущие возможности.
И, к сожалению, власть и бизнес по-прежнему говорят на разных языках: власть решает политические задачи, ее объекты страдают гигантоманией, а внутри проектов управление бизнес-процессами находится на самом низком уровне. А бизнесу при реализации любого проекта важно прибыль, иначе его не стоит и начинать. И пока государство не перестанет смотреть на прибыль в проектах ГЧП, как на преступление, массово бизнес в эту сторону не пойдет.
ГЧП пойдет и в «цифру»?
Цифровизация строительной отрасли у всех на слуху, о внедрении ТИМ-технологий сейчас не говорит только ленивый, однако мало кто понимает, как увязать эти модные ныне процессы со всей остальной экономикой строительной отрасли. Где здесь место государства, и в чем его прогрессивная роль? И в чем состоит главный эффект от внедрения «цифры» в стройку?
Свой взгляд на цифровизацию строительства и место в ней ГЧП представил президент НОТИМ, председатель комиссии Общественного совета Минстроя России по цифровизации Михаил Викторов. По его мнению, «цифра» - это объективная реальность, и инженер на стройке – это современный специалист со смартфоном с набором цифровых приложений. Да, далеко не везде компании готовы перейти на ТИМ, но 1 января 2022 года никто не отменял, и проекты госзаказа придется разрабатывать в информационно модели.
Конечно, переход на ТИМ увеличит стоимость проектирования, но этот рост будет скомпенсирован сокращением коллизий, ошибок, рисков на этапе строительства. В итоге время запуска объекта тоже сокращается, а это реальная экономия средств. Крупные застройщики это давно поняли и поэтому работают на своих технологических платформах, вложив в их разработку сотни миллионов рублей. А вот на массовом уровне сделать это будет гораздо сложнее, потому что придется изменить бизнес-процессы и производственные процессы, обучить сотрудников, купить необходимое программное обеспечение.
И при этом в России отсутствует комплексное программное обеспечение всех процессов создания информационной модели – никто из российских вендеров пока не в состоянии соперничать с таким лидером рынка как Автодеск. Однако скорейшая разработка отечественного софта – это не только вопрос его цены, но и решение проблемы информационной безопасности. Использование зарубежных программных продуктов не позволяет говорить о том, что информация о содержании ТИМ-модели, скажем, станции метрополитена, не уйдет на иностранные серверы – и кто знает, как будет использована такая информация?
Так что механизм государственно-частного партнерства в этой области можно запустить для создания унифицированных технологических платформ на базе отечественного софта, на формирование среды общих данных, которыми компании могли бы пользоваться и дорабатывать под себя. Прибыльность вендоров, работающих в области строительства, весьма высока – 20-25% в год, но российские разработки пока не могут конкурировать с зарубежными, поскольку те удобны в применении и позволяют решать комплексные задачи. Этот перекос за 3-4 года нужно преодолеть, вкладывая средства, в том числе, и государственные, в развитие отечественного софта.
Что же мы все хотим получить в итоге? Прежде всего, информационное моделирование сделает прозрачными не только процессы строительства, но и финансирование объектов. А это - эффективное расходование денег налогоплательщиков, оптимизация бизнес-процессов, правильное ценообразование и, в конечном итоге, комплексное управление денежными потоками в отрасли, в том числе, и в рамках ГЧП.
Лариса Поршнева