Если у вас ничего не нашла ФНС, то это и ваша заслуга

В строительной отрасли мало заключить контракт и построить объект, нужно по максимуму «обложиться» бумажками, чтобы в дальнейшем не уехать в места не столь отдаленные.

Весьма поучительная конференция «Налоговые и уголовно-правовые риски в строительной отрасли в 2022 г.» состоялась в конце февраля. Мероприятие организовано АО «ПФ «СКБ Контур» при поддержке Торгово-промышленной палаты РФ и Совета ТПП РФ по развитию информационных технологий и цифровой экономики.

Строительный бизнес – это один  из самых рискованных секторов экономики, где даже добросовестная работа может привести к налоговой и уголовно-правовой ответственности. И в этих условиях крайне важно понимать, как можно снизить налоговые риски и обезопасить себя при выборе нового контрагента – физического или юридического лица, которое выступает второй стороной сделки. Особенно если учесть, что последние несколько лет со стороны Федеральной налоговой службы России идет повышенное внимание к строительной отрасли.

Ни для кого не секрет, что налогоплательщики в сфере строительства сталкиваются с большим и даже излишним количеством требований от ФНС, которые приходят еще до назначения выездной налоговой проверки. Это и встречные требования, и требования вне рамок налоговых проверок. И налоговые органы исходят из того, что они сейчас вправе запросить любые документы, которые, как они считают, должны быть у налогоплательщика. А он безропотно их предоставит. И если налоговому органу кажется, что налогоплательщиком не в достаточной степени подтверждена реальность сделок, то он попадает в зону внимания, проводится углубленный предпроверочный анализ и назначается проверка.

Как рассказала старший налоговый юрист юридической фирмы «Гин и партнеры» Мария Лоецкая, с проверкой приходят к выгодоприобретателям, у которых, как правило, много ресурсов. У них есть сотрудники, платится зарплата, имеются материальные ресурсы и расчетные счета, заключаются государственные контракты. В этом случае налоговые органы могут реально взыскать начисленные налоги, потому что с компании, у которой нет ни активов, ни сотрудников, что-либо взыскать очень сложно.

Поэтому в цепочке сомнительных операций устанавливается выгодоприобретатель, к которому и приходит выездная налоговая проверка. И именно он должен доказывать, что не был организатором или участником цепочки сомнительных операций. И именно на него возлагается бремя доказывания нереальности совершенных операций со своими поставщиками и подрядчиками.

Сейчас ФНС стала тесно сотрудничать с правоохранительными органами и Следственным комитетом России. И, по статистике, каждая вторая проверка проводится при участии правоохранительных органов. Поэтому уже на этапе выездной проверки налогоплательщик должен собирать и представлять доказательства того, что он не имел ни прямого, ни косвенного умысла уклониться от уплаты налогов.

В первую очередь ему предъявят требования по предоставлению документов по конкретным сделкам – одно или несколько. И обычно этому налогоплательщики не уделяют должного внимания, но затем этих требований за конкретный период становится все больше. А за ними уже приходит повестка руководителю либо вызов на комиссию по добровольному уточнению налоговых обязательств. Причем обычно в каждой второй проверке до ее назначения налогоплательщика неоднократно вызывали в налоговый орган и предлагали добровольно уточнить налоговые обязательства. Поэтому если уведомления и вызовы приходят, то стоит задуматься – а нужно ли отказываться?

Доверяй, но проверяй и перепроверяй

Оказывается, раньше налоговые органы собирали по контрагентам их выписки, допрашивали директоров строительных организаций и не погружались в нюансы строительных работ и исполнительную документацию. Но сейчас все проверки абсолютно другие.

Как заметила управляющий партнер юридической фирмы «Гин и партнеры» Кира Гин, почему-то бытует неправильное мнение, что если есть полный объем первичной документации, то все в порядке, а если хранить все доказательства, переписки, журналы, допуски, наряды и пропуска, то организация захлебнется в бумаге. Но нужно понимать, какие риски несет компания при отсутствии этой документации – если налогоплательщик не сможет доказать существование контрагента, то будут начислены налоги. Например, были случаи, когда через 3 года после подписания договора началась проверка, но контрагента уже не было в живых, также не оказалось ни контактов, ни документов, кроме первичных. И налогоплательщику пришлось доказывать реальность выполнения работ контрагентом.

Контрагент считается проблемным, если у него отсутствует офис, нет сотрудников, свидетельства СРО и сотрудников НРС, а также проходят минимальные налоговые платежи. Это самый худший вариант. В другом случае офис может быть номинальным, сотрудники есть, но работы не выполняли, свидетельство СРО есть, но оформлено по фиктивным документам, а сами работы выполнялись неустановленными лицами.

Но проблемным может быть также и контрагент, который ведет реальную предпринимательскую деятельность в строительной сфере, но не проводит таких работ, для которых его привлекали в качестве субподрядчика. И у налоговой сразу возникают подозрения, что эта организация просто «транзитит» через себя деньги. И то, что она обладает офисом, сотрудником, свидетельством СРО и выполняет другие виды строительных работ, для налоговой инспекции совершенно не будет поводом для снятия претензий.

В строительстве из-за многоступенчатости работ обычно никто толком на площадке не знает, кто реально работает. Поэтому допрашиваются все звенья цепочки – заказчик, генподрядчик, подрядчики и субподрядчики. Причем налоговые органы в ходе проверок приезжают на текущие объекты, несмотря на то, что они не относятся к проверяемому периоду, и допрашивают всех причастных к строительству. И зачастую львиная доля допрашиваемых понятия не имеет, что контрагент вообще выполнял какие-либо работы.

Таким образом, даже если налогоплательщик проверил контрагента, его документы, квалификацию и возможность выполнять необходимые работы, все равно это не освобождает его от обязанности доказать, что контрагент эти работы выполнил, или этим контрагентом работы были переданы субподрядчику.

Кроме того, сегодня налоговая инспекция придает большое значение проверкам актов скрытых работ и тому, кто подписывался в этих актах. Позиция налоговых органов и судебная практика складываются таким образом, что в актах скрытых работ должны расписываться абсолютно все лица, участвующие в их выполнении. Но проблема в том, что в большинстве случаев контрагент привлекается на незначительный объем работ, у него нет в штате ИТР, которые уполномочены подписывать такую документацию, поэтому контрагент и не участвует в подписании актов скрытых работ и иной исполнительной документации. Таким образом, никаких свидетельств, что он причастен к этим работам, нет.

Бывают ситуации, когда контрагент первого или второго звена вообще оказывается подконтрольным налогоплательщику. И всегда люди удивляются, а как же эту подконтрольность выявили. Это доказывается по сведениям из отчетности – по IP адресу, с которого предоставлены налоговые декларации по НДС, журналы учета выставленных и полученных счетов-фактур и т.д., по номеру телефона, адресу электронной почты и доверенному лицу. А также по сведениям из банковского досье – по номеру телефона в заявлении на открытие или закрытие счета, адресу электронной почты, указанному налогоплательщиком в документах, и по сведениям из регистрационного дела.

Также прямой подконтрольностью считается случай, если у налогоплательщика в один период и у его контрагента в другой период был один и тот же сотрудник. И хотя строительный рынок узкий, и сотрудники переходят из компании в компанию, это также может быть основанием для претензий от налоговой.

В результате, чем больше у налогового органа доказательств подконтрольности, тем больше налогоплательщик должен представить доказательств реальности выполнения работ своим контрагентом. Важно помнить, что сама подконтрольность не доказывает фиктивность выполнения работ, но наводит налоговую на подозрения. Тогда выездные проверки сопровождаются различными выемками, в том числе переписок с личных электронных ящиков, и это несмотря на существующую тайну переписки, в ходе которых и подтверждаются подозрения налоговой службы.

Казнить нельзя помиловать

Если на первом этапе все-таки не удалось урегулировать конфликт, то риски переходят в уголовно-правовую плоскость. И сотрудникам правоохранительных органов необходимо доказать умысел и осведомленность генерального директора или главного бухгалтера о том, что включаемая им в налоговую декларацию информация была заведомо ложной. Для этого правоохранительные органы ищут реального контрагента, поставщика и доказывается его подконтрольность. И в этом случае, как уточнил управляющий партнер адвокатского бюро «Китсинг и партнеры» Владимир Китсинг, наказание будет составлять 6 лет лишения свободы по ст. 199 УК РФ, хотя в 80% случаев оно будет условным. Но не стоит забывать о субсидиарной ответственности – если компания не заплатила пенни и штраф, то эта сумма переносится на подсудимого.

Важно учесть, что если компания использует недобросовестных налогоплательщиков, а средства выводятся на сомнительные организации, при этом сама она участвует в госзаказе, то действия могут быть квалифицированы не только по ст.199 УК РФ, но и по ст. 159 УК РФ – мошенничество, хищение путем обмана.

Под хищением понимается причинение ущерба, например, завышение цены контракта или объемов работ, ненадлежащее исполнение контракта. Обман может выражаться в участии в формировании НМЦК, когда просят партнеров по рынку или аффилированные организации направить коммерческие предложения госзаказчику. Также это и участие в формировании конкурсной документации – помощь при формировании ТЗ для заказчика, и включение ограничивающих условий по срокам и продукции, и получение информации о конкурсе до объявления закупки, и подготовка к проведению строительных работ до объявления конкурса, и др.

Мошенничество предусматривает до 10 лет лишения свободы, и шанс получить реальный, а не условный срок выше 50%.

Причем в  последнее время очень расширился круг лиц, который может быть привлечен и к субсидиарной, и к уголовной ответственности. В первую очередь в зону риска попадает руководство компании, финансовый менеджмент, топ-менеджмент, включая главного бухгалтера, и бенефициары компании. Если это группа компаний, то могут быть привлечены руководители головных организаций. Бенефициары – не прямые учредители организации - теперь тоже привлекаются к ответственности по косвенным доказательствам, даже по публикациям в СМИ и слухам, что они контролируют компанию, в том числе через оффшоры. Если речь идет о субсидиарной ответственности, то круг еще шире. Привлекаются даже наследники, если на них выводились активы. Перечень открытый и постоянно дополняется.

Если все-таки пришел запрос из полиции, необходимо проверить, есть ли в нем три основных критерия – это указания правомерности, обоснованности и мотивированности. Зачастую сотрудники правоохранительных органов не указывают надлежащую норму права. Также должны быть материалы проверки или уголовного дела, потому что не каждый сотрудник правоохранительных органов и не по каждому материалу проверки может истребовать документы.

А уж если пришли с обыском, то в первую очередь нужно вызывать адвоката, переписать постановление и данные удостоверений сотрудников полиции, снимать происходящее на видео, фиксировать нарушения и вносить замечания в протокол. Затем нужно получить копию протокола и обжаловать нарушения, допущенные сотрудниками полиции в ходе обыска.

Самое главное - всегда понимать, какие риски есть у компании, и кто несет за них ответственность. И раз в 3 года эти риски нужно анализировать. В частности, в год выявляется 317 тыс. экономических преступлений. Всего в стране реально действует почти 1 млн 79 тыс. организаций. Иными словами, каждая третья компания в этом году имеет шанс на уголовное преследование. А в ближайшие 3 года абсолютно все организации «познакомятся» с правоохранительными органами.

Как защитить себя

Чтобы все-таки не превращать работу строительной компании в бесконечное предоставление необходимых документов для налоговой, которая в последнее время злоупотребляет своими полномочиями и требует их слишком большое количество, нужно писать обоснованные отказы, и каждое требование нужно оценивать на законность, обоснованность и разумность.

Чтобы защитить себя, на каждом этапе должен быть полный пакет документов и переписка с контрагентом, которые и подтвердят реальность выполнения работ. Должно быть видно, что субподрядчик реально покупал материалы, которые потом и использовались. Срок давности привлечения к ответственности – 10 лет. И все-таки большую часть документации рекомендуется сохранять, но не в офисе, чтобы у правоохранительных органов не было возможности незаконно изъять документацию при обыске.

Галина Крупен

Этот материал опубликован в мартовском номере Отраслевого журнала «Строительство». Весь журнал вы можете прочитать или скачать здесь.