Информационное моделирование как отрасль только формируется

Цифровизация и информационное моделирование в последние годы стали самыми актуальными темами для конференций, докладов, дискуссий и прочих мероприятий. Но создается впечатление, что вся эта цифровая среда пока дальше проектных компаний не ушла – а тут еще кризис, уход иностранных вендоров, нехватка кадров и прочие трудности. Все ли пропало и что делать? На этот извечный русский вопрос журналу «Строительство» отвечал руководитель проектов ГК «СиСофт» (CSoft) Степан Воробьев:

- Степан Павлович, как уход из России крупнейших вендоров повлиял на российский рынок программных продуктов и на компанию ГК «СиСофт», в частности?

- На ГК «СиСофт» это не повлияло практически никак. У нас есть программные продукты на все виды и типы информационного моделирования, поэтому мы очень хорошо чувствуем себя на рынке ПО. Если же говорить о российском рынке, то очистилось место для новых разработок. Наши зарубежные коллеги, по сути дела, обманули своих клиентов. Да, защищая свой бизнес, но – обманули. В договорах были записаны продажа и поддержка лицензий, прочие опции – и где это все?

- Рынок очистился для кого-то или он просто опустел, и взять с него нечего?

- Он очистился для возможностей наших вендоров. Западные решения в силу маркетинговой насыщенности и дизайна были очень привлекательны, но они принесли с собой смыслы западного технического регулирования, которые не очень хорошо подходили для России. Более того, они предлагали под свой софт переделать наших строителей, изыскателей, проектировщиков и нашу нормативную базу – а должно быть наоборот. Так что ушли и ушли.

- Насколько это критично, исходя из того, что почти 80% российского рынка ПО занимали иностранные компании?

- Во-первых, сам продукт остался, лицензии пока работают, и люди этим продуктом пользуются, особенно если они к нему привыкли. Наше ПО в чем-то хуже, в чем-то лучше, но оба они выполняют одну и ту же функцию, хотя наше, может быть, не так быстро и комфортно, да и интерфейс другой. Для многих пользователей это критично, но не смертельно. При этом иностранный софт для этапа проектирования мы давно заместили. У ГК «СиСофт» наработана лучшая по возможностям линейка ПО в России. Очень хорошие программы есть у «Ренги» и «Неоланта». То есть, стадия проектирования у нас сейчас полностью закрыта собственными наработками, вопрос в привычке и в желании работать на отечественном ПО.

Но я хочу сказать другое: информационное моделирование как отрасль пока только формируется – не только в России, но и в мире. BIM пока хорошо работает только на этапе проектирования. Конечно, это замечательно, когда проектировщик с помощью мышки и клавиатуры начинает рисовать здание, подтягивать данные, собирать конструктор, формировать описание и документацию. Ну, а что дальше? Ведь на стадии строительства и эксплуатации BIM пока применяется по минимуму. При этом, имея в виду строительство с использованием BIM, нужно понимать, что все строители – каменщики, бетонщики, штукатуры – по сути являются потенциальными участниками работы в информационной модели. Например, каменщик сложил какую-то стенку за свою смену, сфотографировал ее на свой телефон и передал эти данные по определенному адресу – а по сути в модель. А мастер со своим приложением поверил качество строительства и тоже передал эти данные в модель. И затем уже в модели подтягиваются расценки, нормы объемы, сетевые графики – так формируется модель на этапе строительства. Но для того, чтобы все это работало, мы должны каждому строителю  дать минимальный уровень знаний для работы с информационной моделью на своем участке. Но этого пока нет даже на Западе, не то что в России.

Кроме того, у нас опять началась путаница в терминах. Давайте, наконец, разберемся, что такое сама информационная модель и что есть процессы ее наполнения и ведения?  Может быть, ввести понятие «технология ведения информационной модели»? Потому что ведение информационной модели – это изменение данных в сформированной информационной модели. Есть технология формирования графика работ, есть технология формирования стоимости, но это не модель. Информационная модель формируется и ведется - мы ее сначала графически строим, а потом начинаем вести. Формируем время – у нас получается график работ. Формируем деньги – у нас получаются сметы. Фактически, информационная модель – это рабочий инструмент, с помощью которого можно формировать самые разные документы и процессы. И это нужно понять и усвоить всем участникам процесса.

И еще одно заблуждение: BIM – это эффективность. Но инструмент не может быть эффективностью. Молоток эффективен или нет? Это инструмент, а его эффективность зависит от того, кто и как его применяет. Также и BIM – модель позволяет планировать время, деньги и процессы, это инструмент, который позволяет принимать управленческие решения, но только при условии, что им эффективно пользуются.

- То есть, Вы утверждаете, что вопреки установившемуся мнению информационная модель может быть неэффективной в зависимости от того, что в нее внесено и как ею пользуются?

- Именно так! Априори говорить, что BIM – это повышение эффективности, которое позволит зарабатывать миллионы, совершенно неверно. Все зависит от того, как этот BIM применяется.

- Очевидно, что информационная модель должна работать на всех этапах существования объекта. И если проектировщик ее сделал, а строителю, а  тем более в эксплуатации она вообще не нужна, то смысла в этой информационной модели нет. Да и с софтом, как я понимаю, на этой стадии тоже есть проблемы…

- Проблема с софтом на этапе строительства и эксплуатации состоит в том, что его нет. Ни зарубежного, ни российского, так что импортозамещать нечего. И тут огромное поле работы для наших вендоров.

Если же говорить о передаче информационной модели с этапа на этап создания и функционирования объекта, нужно разобраться в сути этого процесса, и все станет проще и понятнее. На этапе проектирования информационная модель фиксирует то, что создал проектировщик. После завершения этапа строительства в модели фиксируется все, что поменялось относительно проекта – то есть, появляется информационная модель реального объекта. При этом строитель работает с теми же самыми программными продуктами, которые используются при проектировании. а операторы БИМ-модели вносят в нее текущую строительную информацию. И программных продуктов для того, чтобы формировать и вести модель, нам хватает.

Нам не хватает автоматизации – когда при переходе к физическому объекту определенные данные подтягивались бы автоматически. Потому что всегда существует опасность человеческого фактора, ошибка оператора. Автоматизация должна ее исключить. Ну и, кроме того, информационная модель – это прозрачность, она не позволит скрывать ни ошибки, ни коррупцию.

- И в этой точке у меня начинаются очень большие сомнения по поводу внедрения BIM в строительстве…

- И напрасно! Здесь главное найти бенефициара, который реально заинтересован в информационной модели. Заинтересован застройщик, который по факту платит за жульничество и неэффективность подрядчиков. Заинтересован госзаказчик, который хочет сохранить деньги и получить построенный объект. И вот они могут сказать: я хочу работать на основе информационной модели. Но дальше возникает вопрос: как получить объективные данные, а не фальсифицированные на клавиатуре чьими-то шаловливыми ручками? Как исключить человеческий фактор? Ведь информационную модель можно наполнить любой информацией, в том числе, фальшивой. И вот этих-то технологий - автоматизированного внесения данных в информационную модель – пока нет и в России, ни за рубежом. То есть, нет возможности автоматически фиксировать реальное выполнение реальных объемов работ. Это как раз те возможности, которые позволяют перейти от информационной модели на этапе проектирования к цифровому двойнику объекта в виде информационных технологий программно-аппаратных сред.

Что такое программно-аппаратная среда? Это, например, обычный смартфон, на который каменщик по окончании смены делает фото выполненных работ и отправляет в кол-центр. А там операторы вводят всю информацию в информационную модель, и в конце рабочего дня сметчик видит выполненные работы и их стоимость, а прораб – контролирует выполнение объемов сегодняшнего дня. А если еще видеокамера стоит и дрон летает – то, может быть, и каменщику фотографировать ничего не нужно. Это и есть автоматизация и работа программно-аппаратных комплексов. Все эти технологии в жесточайшем дефиците, и их нужно немедленно развивать.

Почему так сложилось? Одна из причин – не то, что их нет – сделать такие технологии несложно, а то, что нет концептуального понимания, как все это вместе должно работать. И формировать такое понимание должны все участники строительного процесса – и Главгосэкспертиза, и вендоры и заказчики, и застройщики. У нас BIM-концепция пробуксовывает на этапе цифрового двойника объекта, тем более, что толком даже не обозначено, что это такое - цифровой двойник.

- То есть, к БИМ-модели требования есть, а к цифровому двойнику – нет, и это практически не обсуждается?

- На самом деле у нас есть два комплекса ГОСТов по цифровым двойникам. Один комплект – это порядка 8 ГОСТов, которые наработал  ТК 194. По сути, это перевод западных стандартов, и очень интересно было бы посмотреть статистику использования этих ГОСТов. Второй комплект – это пакет ГОСТов от ТК 700. Там уже готов ГОСТ «Цифровой двойник изделия». Но это все не строительные ТК, так что в этих ГОСТах не учитывается специфика нашей отрасли. Поэтому очень важно, чтобы у нас как можно скорее появились собственные ГОСТы, иначе нам придется ориентироваться на чужие документы. И именно поэтому нам как можно скорее нужны ГОСТы системы ЕСИМ, которые уже два года разрабатывает структура «Росатома», и до конца этой работы еще очень далеко.

Информационная модель – это результат расчетных и прочих процессов. В нее не нужно включать элементы расчетных моделей, что сегодня предлагается в одном из проектов ГОСТов, это конечный продукт, на основе которой будет строиться здание. А для эксплуатации нужен как раз цифровой двойник здания. И нужно научиться четко все это разделять.

- Таким образом,  BIM-проектирование обеспечено и российским, и иностранным софтом – выбирайте, что хотите. А вот на этапе строительства, когда начинается работа с информационной моделью и цифровым двойником, софта и нормативной документации очень мало, равно как и понимания, как со всем этим работать?

- Пока мы говорим об информационной модели объекта на этапе строительства, у нас есть все продукты для работы. Да, здесь очень много ручного труда, человеческий фактор и т.д., но софт есть. А вот цифровой двойник нуждается в автоматизации – частичной или полной. Здесь должны быть автоматизация, контроль и постоянная сверка реального состояния объекта – все это помогает цифровому двойнику здания жить. И с этим проблемы – не только у нас, но и во всем мире. И это, я считаю, - главное направление работы на ближайшие годы.

Конечно, есть различное иностранное оборудование для лазерного сканирования, для фотограмметрии, есть дроны для фото и видеосъемки. Но это все лишь фрагменты тех процессов автоматизации, которые должны быть. И здесь, кстати, мы серьезно отстаем от западных технологий – рынок забит иностранным оборудованием с предустановленным софтом, а российского практически нет. Так что российским разработчикам есть, над чем работать.

Очевидно, что каждая технология должна постепенно трансформироваться и пройти свой цифровой этап для того, чтобы стать автоматизированной. В этом нет ничего особо сложного, и потихонечку мы сделаем все. Может быть, у нас скоро каждый кирпич будет с радио-меткой, которая позволяет автоматически считать объемы выполненных работ и трудозатраты на укладку этого кирпича, а также день, когда нужно заказать новую партию кирпичей. Если стоимость этой технологии будет сопоставила с нынешними затратами на обеспечение укладки и учета такого же объема кирпичей, это все будет очень быстро разрабатываться и внедряться. Пока этого нет, мы будем наталкиваться на саботаж и нежелание строителей использовать цифровые технологии.

Но самое главное, на мой взгляд, - нам нужно на старте договориться о терминах и базовых понятиях, на которых все должно строиться. Сейчас такой базы нет, каждый применяет термины и понятия в силу своего понимания ситуации.  Проект ГОСТа на терминологию системы ЕСИМ очень сырой, с ним еще нужно много работать.  Но без этого невозможно двигаться дальше.  Нужно определить, что такое цифровизация, что такое оцифровка, что такое цифровая трансформация. Сейчас все эти термины каждый употребляет в силу своего понимания. В ГОСТе, который разработала  ГК «СиСофт», эти термины очень четко изложены, но наш документ пока игнорируется коллегами из ТК 465 и ТК 505. А как работать, если не договориться о терминах?

- На мой взгляд, самое главное, на что наталкиваются все «продвигатели» цифровизации и BIM – это стойкое непонимание заказчиков, подрядчиков, эксплуатантов, зачем им все это нужно…

- Ответ на вопрос «зачем» придет сам собой, когда заказчики и подрядчики будут получать экономическую выгоду от использования информационной модели. Наша задача – сделать информационную модель удобной и выгодной для конечного бенефициара – эксплуатирующей организации. И главное – мы должны информационную модель эксплуатационщику «продать», а не навязать ее как чемодан без ручки. А купит он ее тогда, когда поймет свою выгоду – и не раньше. А сейчас его заставляют брать эту модель, ставить на нематериальный учет, выполнять всякие требования и постановления – и он, не понимая назначения этой модели, начинает от нее отмахиваться или требует дополнительного финансирования, обучения кадров и так далее. Если же эксплуатирующая организация поймет, что информационная модель – это очень удобный рабочий инструмент, она сама будет настаивать на определенном уровне и качестве этой модели.

- Но тогда давайте поймем, что такое эксплуатирующая организация? Кто у нас эксплуатирует ту же школу в районном центре? РОНО, где сидят три инспектора в возрасте 60+? Это они будут работать с информационной моделью?

- Давайте разберемся, что называется, на берегу. Есть два вида эксплуатации зданий и сооружений: эксплуатация как объекта недвижимости по типу ЖКХ и эксплуатация здания как объекта, предназначенного для выполнения уставной функции. Школа – чтобы учить детей, театр – чтобы ставить спектакли и так далее. В этой ситуации у нас за хозяйственный объект – школу - отвечает не РОНО, а директор школы, и ему информационная модель в нынешнем виде, как мы ее представляем, для этого не нужна.

По моему мнению, информационная модель для «хозяйственной» эксплуатации должна быть такой, что с ней будут работать люди, даже не зная, что они с ней работают. Например, уборщица в школе, после того, как  убрала туалет или класс, приложила палец к планшету – и информация об уборке пошла в информационную модель, а далее это действие уже учитывается в зарплате уборщицы, а у завхоза автоматически формируется заказ на моющие средства и лампочки к тому моменту, когда они закончатся. И все эти люди по факту работают с информационной моделью. И так должно быть на каждом шагу эксплуатации здания.

Когда мы сделаем информационную модель, которая будет обеспечивать наилучшее управление данными, то тогда не встанет вопрос – кому это нужно?   И у того же директора школы часть работы, которую раньше медленно и с ошибками делали секретарь,  завхоз и бухгалтер, сделает машина – быстро и без ошибок. А потом машина сама проведет тендер на закупку швабр, лампочек  и моющих средств – почему бы нет? Тут сразу же убирается коррупционная составляющая, а школа получит швабры и лампочки в срок и по хорошей цене.

И когда конечный бенефициар – директор школы или владелец здания – поймет выгоду от применения информационной модели, цифровизация в нашей отрасли пойдет семимильными шагами.

- В такой постановке вопроса заказ на состав информационной модели должен идти от эксплуатирующей организации – а они сейчас в принципе не понимают, что это такое. И что делать?

- Должен пройти какой-то период, чтобы эксплуатирующие организации узнали, что такое информационная модель, и были  заинтересованы в ее получении.

Нужно вести просветительскую работу на самом низовом уровне, тем более, что самый большой госзаказ на строительство социальных объектов у нас в регионах и муниципалитетах. Да и все объекты, которые строятся даже на федеральные деньги, все равно эксплуатируются на местах. Тут нужен в хорошем смысле государственный протекционизм, причем направленный не на какую-то отдельную компанию или продукт, а на создание и финансирование определенной технологической среды, где наши информационные модели будут естественным образом  встречаться с заказчиками и эксплуатирующими организациями. Вот тогда все процессы начнут правильно выстраиваться и гармонизироваться. Интересные перспективы?

- Да, можно сказать, блистательные! То есть, в идеале, информационная модель должна стать такой же обыденностью при эксплуатации зданий, как молоток или разводной ключ. Неожиданно – и спасибо за эту беседу!

Лариса Поршнева

Этот материал опубликован в сентябрьском  номере Отраслевого журнала «Строительство». Весь журнал вы можете прочитать или скачать по ссылке: http://www.ancb.ru/files/pdf/pc/Otraslevoy_zhurnal_Stroitelstvo_-_2022_god_09_2022_pc.pdf