НОСТРОЙ-2016: с новым президентом, неясными планами и скудным бюджетом

Минстрой как руководящая и направляющая…
Прежде всего, отметим, что Съезд прошел при патронаже, если не под присмотром Минстроя – на него приехал министр строительства Михаил Мень, замминистра строительства Хамит Мавлияров, ряд сотрудников Минстроя. И избирательная кампания на пост президента НОСТРОя, короткая и безальтернативная, началась и кончилась на заседании Совета НОСТРОя, когда Хамит Мавлияров объявил, что Минстрой поддерживает на этот пост кандидатуру владельца ЛСР Андрея Молчанова.

После этого ни одна саморегулируемая организация (СРО), ни одна окружная конференция не решилась на то, чтобы выдвинуть на этот пост альтернативную кандидатуру. Позиция Минстроя чудесным образом совпала с безразличием, чувством самосохранения и элементарным страхом директоров СРО заполучить за инициативу проверочку на предмет выполнения законодательства. Единогласное голосование на окружных конференциях и 223 голоса «за» против 16 при тайном голосовании на Съезде – показательный итог того, что настоящие выборы с несколькими кандидатами, борьбой программ, горячими выступлениями, информационными войнами и прочими признаками демократических процедур в саморегулируемом сообществе ушли в прошлое. Так что, по меткому и язвительному выражению самого Андрея Молчанова, он занял почетное первое место на выборах с одним кандидатом.

Приветствуя участников Съезда НОСТРОя, Михаил Мень заметил, что первый из трех этапов, которые были намечены 2 года назад, саморегулимруемым сообществом пройден: Нацобъединения получили дополнительные полномочия по контролю за работой СРО. Только вот пока не слишком хорошо их реализуют. Коммерческие СРО никуда не делись, по-прежнему торгуют допусками за 1 день (реклама висит даже на сайте Президента России!), так что надо активизировать свои усилия на этом направлении.

Что касается второго этапа, то он будет состоять в «обелении» средств компенсационных фондов СРО и переводе их в уполномоченные банки, названные правительством России. В ходе этой процедуры часть СРО по факту лишатся своего статуса, поскольку компенсационных фондов у них отродясь не было, либо был один на пять «подружек».

Другое дело, что в ходе банковской чистки около 50 СРО в той или иной степени утратили средства компфондов – кто-то до последней копейки. Почему эти СРО должны нести ответственность за действия Центробанка – непонятно, но угроза над ними нависла немалая.

Михаил Мень также полон решимости все-таки найти применение средствам компфондов, хотя сейчас по закону эти деньги должны лежать на случай ответственности СРО перед третьими лицами. Аргумент министра – за все эти годы выплачено всего около 70 млн рублей из компфондов, это нехорошо. Однако стоит спросить: а почему нехорошо? Небольшие выплаты означают только одно: во-первых, пока справляется страховая система, а во-вторых, строители работают нормально, качественно, и до выплат дело просто не доходит. То есть, министр, по факту, недоволен тем, что строители хорошо работают? Позиция, по меньшей мере, неординарная.

Третий этап под эгидой Минстроя будет заключаться в реформировании самой системы саморегулирования в строительстве – об этом также заявил Михаил Мень. Речь идет о том, чтобы допуски на стройку в обязательном порядке получали только генподрядчики, а все остальные компании  - по желанию. Вряд ли стоит напоминать, что получение допуска – это проверка возможности компании выполнять определенные виды работ. В случае добровольного членства в СРО строительных компаний любая «шарашкина контора» из 5 человек, строившая заборы в отдаленном районе Талды-Курганской области, может заявиться на строительство жилья или завода, и проверить ее квалификацию  будет невозможно. Либо это должен будет делать генподрядчик, который будет отвечать за всех своих субподрядчиков. Понятно, что от системы саморегулирования в этом случае остаются рожки да ножки.

Минстрой выражает надежду, что НОСТРОЙ будет поддерживать инициативы родного министерства. До какой степени дойдет эта поддержка, станет видно в ближайшее время, особенно, если инициативы Минстроя пойдут в разрез с интересами строительного сообщества.

За чей счет будет этот «банкет»?
Инициативы и шаги НОСТРОя в полной мере зависят от того, есть ли на эти инициативы деньги в бюджете. Ведь даже поддержка инициатив Минстроя, помимо моральной, выражается еще и восьмизначным количеством рублей. В 2015 году на эту поддержку из бюджета НОСТРОя было выделено 100 млн рублей, однако Минстрой смог израсходовать всего 42 млн – на создание библиотеки типовых контрактов. Конечно, далеко не сами чиновники их писали, была нанята соответствующая организация, однако на конец года итогов этих трудов пока никто не видел.

Бюджет НОСТРОя всегда был немаленький, за что его постоянно критиковали сторонники снижения членских взносов (по 5000 рублей со строительной компании в год). 2015 год с точки зрения наполнения бюджета стал рекордным – в него стеклось более 900 млн рублей (часть из них – долги СРО по взносам, за которые они могли лишиться статуса. Практически все, даже самые мутные СРО решили, что пора платить). Смета 2015 года, судя по отчету уже бывшего руководителя Аппарата НОСТРОя Николая Капинуса, была исполнена на 62%. То есть, в закромах НОСТРОя должно было остаться, по меньшей мере, 350 млн рублей. Однако вместо них новый президент получил 39 млн рублей на текущем счету, 150 млн рублей обязательств по заключенным договорам и 371 млн рублей, сгоревших в банке «Российский кредит».

По поводу 370 млн шум, поднявшийся было на окружных конференциях СРО Центрального и Приволжского федеральных округов, благополучно сошел на нет, и все директора СРО на Съезде  благополучно и с полным единодушием согласились, что все было сделано правильно, а что сгорели денежки, ну так что тут поделаешь – знать, судьба! И никто не задал вопроса ни руководству НОСТРОя, ни Ревизионной комиссии, почему деньги НОСТРОя были переведены из третьего в рейтинге ЦБ банка (Альфа Банк) в 45 («Российский кредит»)? Почему даже тогда, когда стало известно о претензиях ЦБ к «Российскому кредиту» (а это минимум за полгода до отзыва лицензии), деньги НОСТРОЯ не были выведены в тот же Сбербанк или ВТБ? Почему Ревизионная комиссия проглотила этот факт молча и не нашла в утрате почти 400 млн денег строителей никаких нарушений? И, кстати, почему в на редкость беззубом и формальном отчете Ревизионной комиссии не было сказано, что НОСТРОЙ в настоящий момент имеет в своем бюджете дыру в 120 млн рублей, которая непонятно когда заполнится? И что денег хватит только на зарплату аппарату НОСТРОя, да и то значительно урезанному?

Молчание ягнят?
Нужно сказать, что в кулуарах Съезда многие руководители СРО возмущались и утратой денег, и отчетом об исполнении сметы, и тем фактом, что из 540 потраченных миллионов рублей 240 млн ушло на зарплаты сотрудников и выплаты президенту НОСТРОя. Но ни один из них – НИ ОДИН – не посмел на самом заседании Съезда возмутиться и потребовать детального отчета. Никто не осмелился под собственным именем прокомментировать ситуацию журналистам.

Таким образом, НОСТРОЙ, не имея в своем распоряжении достаточных средств, фактически на несколько месяцев приостановит всю работу по приоритетным направлениям своей деятельности (кстати, приоритетные направления на этом Съезде также должны бы были быть обновлены или хотя бы намечены – но до этого руки не дошли). То есть, полностью остановится работа в области технического регулирования, не будут заключаться новые договоры с разработчиками стандартов и прочих документов, в том числе, и тех, которые нужны Минстрою России. Остановится работа по формированию новых профессиональных стандартов – дай бог оплатить те, которые заказаны. Нечем платить экспертам за анализ законопроектов или разработку новых документов. Встает под вопрос финансирование региональных и федерального этапа конкурса профессионального мастерства «Строймастер». Зависнет разработка реестров, различных баз данных, образовательных программ. В конце концов, даже на День строителя может не хватить денег из бюджета – какой уж тут праздник!

То есть, 2016 год станет для НОСТРОя годом не развития, а выживания. Какое-то движение может начаться только осенью, когда станет понятен бюджет, появится хоть какая-то смета расходов и наметятся направления деятельности. Обо всем этом также не говорилось на Съезде, но замалчивание ситуации ни к чему хорошему не приведет.

И последнее – личное впечатление: за последний год НОСТРОЙ из шумной, многоголосой, порой плохо управляемой, но общности единомышленников превратился в молчаливое объединение «маленьких осажденных крепостей». Закон, направленный на то, чтобы бороться с недобросовестными СРО, оказался тем дышлом, которое можно повернуть против любой саморегулируемой организации и при желании найти в ней нарушения, которые потянут на исключение из госреестра. Поэтому каждый отгородился крепостной стеной и с мыслью «моя хата с краю», «как бы чего не вышло», «почему я?» решает свои собственные проблемы, стараясь особо не высовываться и не дразнить «Большую Тройку»: НОСТРОЙ, Минстрой и Ростехнадзор.

Именно этим можно объяснить и молчание на Съезде, и само положение, в которое попал НОСТРОЙ. Не стоит обольщаться - здесь ответственность коллективная.

Лариса Поршнева